Вроде как о вечном. ) Не моё , но согласна.
Много думаю о хитром - о взаимоотношениях поколений в условиях стремительно меняющегося мира. О нашей жизни то есть.
И ощущаю, дорогие товарищи взрослые, что надо бы нам смириться с тем, что ничего мы в жизни молодежи не понимаем и понимать не можем в принципе. Нам нечем.
Мы помним основательный материальный мир, в котором вещи имели ценность. И ценность их не могла улетучиться мгновенно. Холодильник двадцатилетней давности исправно вырабатывал холод, один и тот же проигрыватель крутил пластинки и в пятидесятые, и в восьмидесятые, и даже в девяностые годы.
Их мир - легкий и неуловимый для нашего медленного взгляда. Они живут в потоке постоянно меняющихся технических устройств, про которые я не буду даже ничего говорить, чтобы не опозориться совсем.
В нашем понимании телефон - это вещь, которая должна звонить. Они с легкостью пользуются чуть ли не сотней функций.
Чистая физиология - наш глаз привык иметь дело с отраженным светом. Страница текста, картина, альбом с фотографиями.
Их глаза с малолетства работают с источниками света - экраны, экранчики, светящиеся штучки и прочее, о чем я опять-таки ничего не скажу, потому что имею очень слабое понятие.
В нашем мире налаживание связи между людьми занимало значимое время. Когда я уходила, скажем, в поход, то контрольное время отзвона плавало в пределах двух-трех суток, и никто особо не волновался.
Им этого не понять. У них другие отношения со временем и пространством. Базовые знания, которые мы получали годами и в муках, они привыкли гуглить за пару минут.
Вся география с пятого по девятый класс легко вмещается в трехчасовой бибисишный фильм, и запоминается лучше. А лирика на тему "ах, как мы доставали глухую географицу!" - это наша лирика. Им она в таком виде не нужна.
У них другой язык, и нам его никогда не выучить.
И в коллективных страданиях на тему ужасных, плохих, дебилизирующих новых образовательных стандартов я вижу печальную картину - дряхлеющего и стремительно теряющего позиции родителя-деспота, который все еще не может расстаться с мыслью о своем всемогуществе и бессильно потрясает прошлыми заслугами.
(Кстати, скажите честно, положа руку куда вам удобно - не все ли равно, шесть или восемь ненужных предметов не будет знать ребенок? Не буду развивать тему про уровень преподавания, сами в курсе).
"А зато они не выживут в катастрофе!" - людоедски ухмыляется выживающий из ума собирательный родитель, вспоминая, как он мог разжечь костер с одной спички и определял север по муравейникам.
Да, они не выживут в катастрофе. Они предпочтут в нее не попадать. И не надо призывать на их головы разнообразные кары, чтобы они убедились в правоте родителей.
У них другая, непонятная нам мораль. Они легче относятся к любви, дружбе, сексу и работе. Они другие.
И все, что мы можем для них сделать - любить и не мешать. Доверять их просьбам и по мере сил обеспечивать их странные для нас потребности.
Очень скоро они перестанут в этом нуждаться, причем опять-таки непонятными для нас путями.
И не хотелось бы, чтобы они нас потом ненавидели.
И ощущаю, дорогие товарищи взрослые, что надо бы нам смириться с тем, что ничего мы в жизни молодежи не понимаем и понимать не можем в принципе. Нам нечем.
Мы помним основательный материальный мир, в котором вещи имели ценность. И ценность их не могла улетучиться мгновенно. Холодильник двадцатилетней давности исправно вырабатывал холод, один и тот же проигрыватель крутил пластинки и в пятидесятые, и в восьмидесятые, и даже в девяностые годы.
Их мир - легкий и неуловимый для нашего медленного взгляда. Они живут в потоке постоянно меняющихся технических устройств, про которые я не буду даже ничего говорить, чтобы не опозориться совсем.
В нашем понимании телефон - это вещь, которая должна звонить. Они с легкостью пользуются чуть ли не сотней функций.
Чистая физиология - наш глаз привык иметь дело с отраженным светом. Страница текста, картина, альбом с фотографиями.
Их глаза с малолетства работают с источниками света - экраны, экранчики, светящиеся штучки и прочее, о чем я опять-таки ничего не скажу, потому что имею очень слабое понятие.
В нашем мире налаживание связи между людьми занимало значимое время. Когда я уходила, скажем, в поход, то контрольное время отзвона плавало в пределах двух-трех суток, и никто особо не волновался.
Им этого не понять. У них другие отношения со временем и пространством. Базовые знания, которые мы получали годами и в муках, они привыкли гуглить за пару минут.
Вся география с пятого по девятый класс легко вмещается в трехчасовой бибисишный фильм, и запоминается лучше. А лирика на тему "ах, как мы доставали глухую географицу!" - это наша лирика. Им она в таком виде не нужна.
У них другой язык, и нам его никогда не выучить.
И в коллективных страданиях на тему ужасных, плохих, дебилизирующих новых образовательных стандартов я вижу печальную картину - дряхлеющего и стремительно теряющего позиции родителя-деспота, который все еще не может расстаться с мыслью о своем всемогуществе и бессильно потрясает прошлыми заслугами.
(Кстати, скажите честно, положа руку куда вам удобно - не все ли равно, шесть или восемь ненужных предметов не будет знать ребенок? Не буду развивать тему про уровень преподавания, сами в курсе).
"А зато они не выживут в катастрофе!" - людоедски ухмыляется выживающий из ума собирательный родитель, вспоминая, как он мог разжечь костер с одной спички и определял север по муравейникам.
Да, они не выживут в катастрофе. Они предпочтут в нее не попадать. И не надо призывать на их головы разнообразные кары, чтобы они убедились в правоте родителей.
У них другая, непонятная нам мораль. Они легче относятся к любви, дружбе, сексу и работе. Они другие.
И все, что мы можем для них сделать - любить и не мешать. Доверять их просьбам и по мере сил обеспечивать их странные для нас потребности.
Очень скоро они перестанут в этом нуждаться, причем опять-таки непонятными для нас путями.
И не хотелось бы, чтобы они нас потом ненавидели.
Всего комментариев 2
Комментарии
-
про людей
Мну подумалась страшноватая мысль. Но я не очень вижу в ней логические дыры.
Продолжительность жизни совсем недавно перевалила за сорок лет, правильно? Недавно в смысле в масштабах существования вида. Сто - сто пятьдесят лет - это не то что не вчера, это где-то полчаса назад.
И начались жуткие траблы в детско-родительских отношениях. Сепарация, которая в основном случалась горестным, но естественным путем, и последующая работа горя перемалывали образы реальных родителей и бережно ставили их на полочку с прибитой заповедью: почитай отца своего и мать свою. И никого эта мысль не рвала пополам в когнитивном диссонансе, и образы родителей сливались с архетипами и все было хорошо.
А сейчас все не так. С одной стороны оно прекрасно, потому что возраст за сорок пять вполне можно считать расцветом. С другой стороны, психика не очень понимает, как жить дальше, потому что еще полчаса назад кино на этом месте заканчивалось.
И тьма инфантильных мальчиков и девочек от тридцати до шестидесяти тоже не очень радует. Ни одна сторона не может грамотно разделиться и жить своей жизнью. То есть работа над сепарацией - оно, получается, и есть основной текущий вызов времени?Запись от Oska размещена 30.07.2011 в 16:08 
-
Кто сказал, что они не выживут в катастрофах? Это еще вопрос - кто не выживет?!
И не вижу смысла уходить в сторону и выполнять их "непонятные" требования... Абсолютно не согласна. Дурацкий пример, но тем не менее. Сын умеет и блины печь, и супы варить. Надо - торт сварганит. Пусть не профессионально, но готовить умеет. А вот девушка его ... плавает в кулинарии и в готовке, аки бревно... Тут мне кажется, что это больше от родителей зависит. Зависнет ребенок в сети, в виртуальном мире, или будет тут, в реале....Запись от Саламандра размещена 01.08.2011 в 18:28
