— Что вы себе позволяете, господин Гольдберг? Я не какая-нибудь продажная девка!

— А разве я говорю о деньгах?

Жара. На скамейке у дома сидят два старых-старых еврея и разговаривают:

— Сёма, я тебе сейчас расскажу одну вещь, но ты не поверишь…

— Почему? Я поверю.

— Иду я вчера мимо универмага, у витрины стоит необыкновенной красоты девушка. Мы познакомились. Нет, ты мне не веришь…

— Я тебе верю.

— Так вот, она оказалась телеграфисткой. Я пригласил её в ресторан. Она пошла. Нет, ты мне не веришь…

— Я тебе верю, верю.

— Мы заказали шампанское, потом коньяк. А потом она пригласила меня к себе домой. У нас с ней было четыре раза. Нет, я вижу, что ты мне не веришь…

— Я тебе верю. Я только не верю, что она была телеграфисткой.

— Почему?

— Потому что, последний раз, когда ты мог, телеграфа ещё не было.

— Сара, мне сказали, что ты мне изменяешь.

— Неправда!

— Да ещё и с пожарным.

— Ну, это уже совсем неправда!

— Алло! Отдел кадров? Здравствуйте. Моя фамилия — Рабинович. Вам нужны такие специалисты?

Еврейская мама дарит сыну два галстука. Через два дня он надевает этих галстуков и идёт к ней в гости. Его мама открывает дверь, смотрит на него и говорит:

— Мойша, а другой галстук тебе что, не понравился?

— Что такое — смешанное чувство еврейской мамы?

— Ее сын «голубой», но таки встречается с врачом.

Объявление в американской газете: «Мистер и миссис Розенблюм имеют удовольствие сообщить о рождении своего сына, доктора Джонатана Розенблюма».

Приходит жена Рабиновича с рынка и говорит мужу:

— Ох, Абрам, я сегодня дала маху!

— Какому Маху?! Мах уехал пять лет назад!

— Да ты меня не понял! Я таксисту пять рублей дала и забыла взять
сдачу.

— Ох, Сара, лучше бы ты дала Маху!..

Приходит Сара домой из поликлиники:

— Абрам, ты знаешь, то, что мы с тобой тридцать лет имели за оргазм, на самом деле была астма!

чёй-то от последних триннадцати анекдотов расизмом попахивает - все одной национальности