[@ozzie]

Предлагаю здесь размещать отжиги НЕфорумчан, не проходящие в другие темы.
Вот, например, по многим вопросам не согласен с Прохановым, но отжигает и стебется он иногда не по-детски.
Из вчерашней передачи на "Эхе Москвы" и RTVI.
http://echo.msk.ru/programs/personal...96-echo/#video

А.ПРОХАНОВ: ...Единственный, повторяю, кого мне по-настоящему жалко, невинно осужденного – это, вот, конечно, Полонский. Это трагическая фигура. Как он отличается от Деда Хасана (об этом чуть ранее он тоже неплохо сказал - ozzie).
М.КОРОЛЁВА: Вам, правда, его жалко?
А.ПРОХАНОВ: Мне смертельно жалко. Представляете, он сейчас строит Сити в карцере Камбоджи. Он сидит и строит там город Сити.
Потом он, действительно, почти самосожженец. Он сжег там свои трусики и сжег наволочку от тюремной койки. Он говорил тогда, я помню, в Москве. Он очень вальяжный, настоящий...
М.КОРОЛЁВА: Заметьте, я не прерываю, нет.
А.ПРОХАНОВ: Он – настоящий винер. Я – лузер, а он – винер. Он говорит, что если у человека нет миллиарда...
М.КОРОЛЁВА: Винер – это у нас... Запрет может быть на иностранные слова.
А.ПРОХАНОВ: Победитель. Победитель. Ну, это терминология Авена. Они – винеры, то есть в выигрыше, победители, и лузеры, проигравшие. Он – винер. Он сказал, что «ко мне, если нет миллиарда, не приближайся». И, вот, понимаете, сейчас к нему там приближаются в этом карцере, в этом СИЗО те, у кого даже и цента нет.
М.КОРОЛЁВА: Подождите, но вам не должно быть жалко такого человека – вы должны торжествовать.
А.ПРОХАНОВ: Нет, мне страшно жалко.
М.КОРОЛЁВА: «Вот, наконец. Наконец, торжествует справедливость».
А.ПРОХАНОВ: Нет, нет, нет. Мне чуждо злорадство. Я думаю, что к нему эти люди приближаются с очень опасными намерениями. Я даже думаю, что, может быть, он начал сжигать на себе одежду, потому что он почувствовал себя глубоко униженным и оскорбленным в результате этого.
М.КОРОЛЁВА: Александр Андреевич, его должны выпустить совсем скоро.
А.ПРОХАНОВ: Я буду праздновать этот день. Как только Полонский выйдет оттуда из тюрьмы и приплывет к нам на своей личной яхте, я первый приду его встречать: «Наконец ты с нами, Полонский».